Star Wars

1. Валу Римсен.
2. 36.
3. Человек.
4. Нейтралитет.
5. Охотник.
6. Копна вьющихся нечёсаных волос, собраный, пронизывающий взгляд серых глаз, нос прямой, с горбинкой, от давнего перелома. Рост 180см. Плечи слегка покатые. Жилистый, немного кряжист.
7. Если под характером понимать убеждения и веру - то Валу верит в оружие. Он не
доверяет никому, держится особняком, хотя порой признает, что ему не хватет общества других людей, на худой конец разумных рас. К обидчикам беспощаден, бандитов и прочую гопоту презирает, и более того, приходит в бешенство, когда на его глазах нападают на слабых.
8. Валу Римсен родился в семье охотника и животновода на захолустной планете Внешнего Кольца. Мать умерла от лихорадки, едва ему перевалило за два года.
С четырёхлетнего возраста строгий, отец, истый земляк, начал приобщать сына к хозяйству. Так бы он и пошёл по стопам отца, прозябая в лесной глуши, выживая охотой и земледелием, но в пятилетнем возрасте в ребёнке проявился потенциал силы. Мальчик совершенно естественно для себя, передвигал предметы, не прикасаясь к ним, предчувствовал события за несколько секунд, до того как они должны были произойти.
Отец, зачастую из-за очень узкого кругозора, низкого уровня образования и элементарного невежества, впадал ярость всякий раз когда сын прибегал к помощи Силы.
Как-то раз по дороге пролегающей рядом с хутором проезжал лэндспидер с, сельским торговцем, он собирался остановиться и попросить топливо, но, едва заметив, что мальчуган во дворе пассами рук заставляет парить и кружиться в воздухе несколько вырезанных из дерева игрушек, врубил последнюю передачу и умчался, оставив за собой пыльное облако.
А однажды собрался даже отлупить, но ничего не вышло. Когда разгневанный, разгоряченный он направился во двор с намотанным на кулак толстым ремнём. Как нестранно малыш словно бы поперхнулся и увидел картину перед внутренним взором: разъярённый отец хлещет его, как непокорную скотину.
Валу убежал в сарай и запер дверь магнитным замком.
«Слышишь, я всё равно выбью из тебя эту дурь, сучёнок ты этакий! – ревел отец колотя в металлическую дверь кулаками и ногами. – Бросай свои колдовские штучки, я с тебя ещё сдеру шкуру только выйди!
Валу настолько перепугался что сидел за ящиками скормом и оборудованием. Обхватив руками коленки, не смея пошевелится.
Затем грохот прекратился, и снаружи доносились лишь иступленные рыдания.
Валу медленно выполз из укрытия отворил дверь и увидел отца, который катался по земле в истерике обхватив руками голову, это продолжались до тех пор, пока тот не выбился из сил. Римсен старший успокоился и привалившись к погосту с опухшими глазами и красным носом поведал Валу о том, что в округе пошёл слух, что его ребёнок одержим диаволом.
«Нам ещё повезло, что живём на хуторе, живи мы в селе, тебя бы распяли на кресте и сожгли, а меня бы добрую милю проволочили по земле»
Сынишка лишь с виноватым, жалобным взглядом смотрел на отца, совершенно не понимая, почему он кричали плакал, и чуть его не убил. Как пятилетний ребёнок мог объяснить, что совершенно не может противиться той волшебной Силе, что поселилась в нём? Что не может контролировать её приход и уход?

Через пол года на планете совершил аварийную посадку неизвестный корабль.
Но как выяснилось позже, на борту оказались джедаи. В поисках деталей для ремонта судна, и провианта они на какое то время осели в ближнем селе. Один из джедаев Хоари Торп, пятидесяти двухлетний мужчина почувствовал возмущение в силе, вернее её сосредоточение внутри живого существа. Он отправился на поиски этого источника, в паутине Силы, который светился ярким маяком.
Путь привёл Хоари в маленький хуторок на лесистых склонах и уступах старых гор.
Он остановился у металлической изгороди и увидел источник: маленький мальчик с вязанкой дров, направляющийся к дверям дома, но, словно по наитию, он остановился в дверях и обернулся назад.
С минуту Валу и незнакомец смотрели друг другу в глаза, не произнося ни звука, словно каменные статуи, будто каждый из них пытался заглянуть в сущность другого и прочитать, как раскрытую книгу…
На вежливую просьбу джедая, позволить увезти мальчика на Корускант, Римсен старший ответил резким отказом.
«Пускай, нас не любят, пускай искоса поглядывают, но сына, ты *далее следует ряд непечатных слов, коими Римсен старший, щедро крыл гостя* ядрена вошь, не заберёшь!»
Хаори вкрадчиво стал увещевать несговорчивого лесника, в необходимости увезти мальчик в Храм Джедаев, убеждая, что когда потенциал Силы вырастет ещё больше, мальчик превратиться в большую угрозу для себя и окружающих.
«Почему этой хренью заразился именно, мой сын, а не кто-нибудь другой?!» – яро вопросил Римсен у гостя.
Хаори с первого же взгляда на отца мальчика, стало ясно, что объяснять природу Силы и джедайскую философию этому неотёсанному, озлобленному, одичавшему на лесном отшибе, отшельнику будет бесполезно. Как втолковать ему, что Сила эта вовсе не инфекционное заболевание, а Великая Сущность, которая связывает всё сущее во Вселенной и наполняет жизнью каждое живое существо?
«Если вы желаете своему сыну добра, то позволите ему лететь с нами на Корускант.» – только и сказал джедай, ровным голосом, тихим и спокойным, как шуршание травы, от прикосновения ветра.
Взгляд Римсена стал, не движем и туп. Он молча вышел из-за стола и удалился…

Спустя восемь лет обучения в классах Храма Джедаев, Хаори Торп выбрал (хотя выбор был сделан в первую минуту знакомства) Валу Римсена своим падаваном.
Вместе они стали путешествовать и выполнять миссии, на которые посылал их Совет Джедаев. Зачастую миссии носили спасательный или же секретный характер, с целью расследовать то или иное преступление.
Валу и Хаори вместе прошли сквозь огонь, воду и медные трубы. За время своих странствий Валу столько всего повидал, постигал житейскую мудрость, набирал жизненный опыт, строил собственный убеждения. Быстро он стал понимать, что Совет Джедаев, ничего не смыслит в жизни, что слепо следует дурацким идеалам, что за Внутренним Кольцом, да что там, за стенами Храма, эти напыщенные ораторы, не обладай они Силой не смогли бы выжить и пары суток. Он видел в Учителе рассудительного опытного человека, но никогда не заводил с ним подобных разговоров, не из страха, а из уверенности, что тот просто не поймёт ученика.
Однажды на миссии в захолустной системе Мильора произошёл случай, который крепко подорвал веру падавана в Кодекс и мудрость магистров Ордена.
На планете во враждебных отношениях находились два государства: Ориян и Кеанта. Лидеры этих стран постоянно вели идеологическую борьбу между собой, бросали друг в друга обвинения в шпионаже и диверсиях. Хаори и Валу были посланы туда, дабы предотвратить назревающий конфликт…
Дело разразилось войной…
Валу вместе с учителем оказался в окопах в зоне боевых действий на фронте Кеанты.
С ужасом он наблюдал, как простые люди, погибают ни за что ни про что, лишь из-за прихоти государственных министров и военных генералов своих держав. Отдавали и уродовали они свои жизни, страдали, сходили с ума, голодали и холодали.
Валу казалось это верхом несправедливости, его душила злоба. В знак протеста он собрался выбросить свой световой меч и выйти из окопа в полный рост.
Благо учитель удержал, и дал по морде…
Битва закончилась, грохот орудий стих…
На поле брани, оглашая десятки миль вокруг ревел раненый. Из-за выцветшей, пропитавшейся грязью, ободранной формы, невозможно было определить к какой стороне он принадлежит. У парня осколками, был разорван живот. Он ревел как бешеный ранкор.
Валу затыкал уши, до боли стискивал зубы, жмурился, но не мог перекрыть рёв. Этот крик резал на кусочки его собственное сердце, Валу не выдержал и выполз из окопа, слишком мало времени прошло после пальбы, но он не успокоился пока не добежал до источника крика. На дне изрытой воронки валялся парень, человек, совсем такой же, как и он, он также чувствовал боль, также хотел есть, пить, гулять вечерами, также хотел любить, смеятся, петь, шутить. А сейчас он валялся на дне грязной воронки с вывороченными кишками; в беспамятстве бегал бешеный взгляд. Он кричал до тех пор, пока губы и гортань не иссохли; оглушительный рёв, сменился истошными, страдальческими стенаниями…
Валу спустился к раненому, уселся в слякотную лужу и смотрел на него. Помочь ему было уже нельзя.
Римсен неотступно следил за ним, вглядывался в покрытое испариной желтовато-зеленеющее лицо. Больше Валу не закрывал уши, напротив, он запоминал каждый страдальческий, истошный стон, каждые корчи, и глаза, ревущие глаза, безмолвно молящие о спасении…
«Как бы я хотел, - произнёс Валу вслух, - чтобы Йода был здесь… Чтобы я мог спросить у него. Что толку от всей этой Силы и Ордена, раз они не могут помешать литься этим потокам, ракам, океанам невинной крови?»
Валу душил гнев на постулаты Ордена Джедаев, в реальный жизни которые не стоили и рваной кредитки, и слёзы. Он никогда не знал этого парня умирающего в агонии, переносящего адские муки, они родились на разных планетах, и воспитывали их разные родители, у них появлялись собственные интересы, им привали разные идеалы… Но если бы они встретились раньше, то они могли бы стать закадычными приятелями, лучшими друзьями, братьями…
Но всё, что мог сейчас сделать для него Валу, это облегчить муки. Он отцепил от пояса световой меч и сумрак разогнал луч зелёного света, а тишина вокруг наполнилась монотонным гудением.
В глазах смертельно раненого солдата застыл ужас.
«Не бойся, - прошептал Валу, - миг, и страдания закончатся.»
Римсен подобрался ближе, и не колеблясь погрузил энергетический луч в череп мученика…
Хаори Торп безмолвной тенью стоял на краю воронки…

По возвращению с Мильоры, Совет решил, что Валу готов вступить на стезю хранителя мира и справедливости и посвятил падавана Римсена в рыцари. И Валу Римсен совершил такой дерзкий и неожиданный поступок, какой не совершал никто: он заявил о своём твёрдом намерении покинуть Орден Джедаев, сразу после церемонии.
Мэйс Винду не стал препятствовать решению юноши, Ки-Ади Мунди безмерно изумлялся, а Йода, что буркнул о тёмной стороне.
Римсен собрался было уходить, но он ясно чувствовал, как его спину и затылок жгут укоризненные взгляды. И тогда он не выдержал, не смог больше держать в себе ту ярость и боль жгучей несправедливости, которые накопились в нём за долгое время странствий. Он развернулся и высказался:
«- Нет ни Тёмной ни Светлой стороны! Есть только Жизнь, суровая, вездесущая! Она беспощадна к слабым и покорна сильным! Только сильным она щедро раздаёт свои плоды, а у слабых и робких отбирает то, что они имеют!
Добро и Зло. Что вы понимаете под этими двумя словами?»
– Вершины добра!» – фыркнул Валу.» – «Справедливость! Мир! Не смешите меня! Вы не ведите дальше этого застенка и своих постулатах о морали и образе жизни!
Вы бы выбрались отсюда пробороздили Галактику.
И тогда б вы увидели, что это за штука – бездна зла. Этика? Дерьмо цена всей вашей этике, и Кодексу. Нет, уважаемые магистры, не порочных или непорядочных сбрасывают в бездну, нет! О нет! Как раз порочные, злые, но решительные сбрасывают туда моральных, порядочных и благородных, но, на свое несчастье, робких, колеблющихся и не в меру щепетильных.»
Он затих на несколько мгновений, освобождённый, что выплеснул в лицо Совету наболевшее.
Стойкий и как всегда рассудительный Мэйс Винду попросил вернуться и отдать световой меч. На что Римсен горячо ответил:
«- Он останется, у меня ибо будет нужен для борьбы со злом. А зло может победить, только прямым уничтожением, а не пустыми разговорами!»
«– Да. Именно так!» – всё больше распыляясь продолжал парень. - «Потому что я знаю, чего Зло боится. Не этики вашей, господа магистры, не проповедей, не моральных трактатов о порядочной жизни. Зло боли боится, боится быть покалеченным, страданий боится, смерти, наконец! Раненое Зло воет от боли как нек-пёс! Ползает по полу и визжит, видя, торчащие из обугленных обрубков рук кости, видя кишки, вываливающиеся из брюха, с запёкшимся содержимым, чувствуя, как вместе с холодом приходит смерть. Тогда, и только тогда, у Зла волосы встают дыбом на башке, и тогда скулит Зло: «Милосердия! Я раскаиваюсь в совершенных грехах! Я буду хорошим и порядочным, клянусь! Только спасите, окажите помощь, не дайте позорно умереть!» Да, магистры. Вот так борются со Злом! Если Зло собирается обидеть тебя, сделать тебе больно – опереди его, лучше всего в тот момент, когда Зло этого не ожидает. Если ж ты не сподобился Зло опередить, если Зло успело обидеть тебя, то отплати ему. Напади, лучше всего когда оно уже забыло, когда чувствует себя в безопасности. Отплати ему вдвойне. Втройне. Око за око? Нет! Оба ока за око! Зуб за зуб? О нет! Все зубы за зуб! Отплати Злу! Сделай так, чтобы оно выло от боли, чтобы от этого воя лопались у него глазные яблоки! И вот тогда, поглядев на землю, ты можешь смело и определенно сказать: то, что здесь валяется, уже не обидит никого. Никому не опасно. Потому что как можно угрожать, не имея глаз? Не имея обеих рук? Как оно может обидеть, если его кишки превращены в жареную колбасу?»
Глаза Валу опухли, дыхание участилось, метнув быстрый взгляд на учителя, взгляд которого выражал гордость, понимание и сочувствие, развернулся и покинул Храм навсегда…

Сразу после того, Валу спустился по ступенькам лестницы Храма, он улетел на родную планету. Навестить отца. Увидеть его, спустя столько времени разлуки…
В провинциальной глубинки ничто не претерпело изменений, рука Республики, сулящая процветание, социальную защиту и справедливость, так и не дотянулась до неё…
Спрашивал он в соседнем селе не знает ли кто Римсена, фермера с Бурых холмов? Что-то не давало Валу, сразу пойти в дом, где он родился и жил до пяти лет… Невидимая преграда, щемящая сердце тоска и воспоминания…
Двое из опрашиваемых хмуро покачали головами, лишь третий, к кому Валу обратился протрещал, ухмыляясь мерзкой улыбкой.
- «Старый Римсен? Да спился он, ужо как месяц в овраге гниёт, этому голодранцу даже на похороны собственные не хватило!»
Валу хотел, разбить череп этому тщедушному, насмешливому мужичку, но тогда плакала его поездка, а знакомится с народной сельской милицией, у него не было ни малейшего желания…
После смерти Игната Римсена, ферму быстро прибрало к рукам земельное товарищество и объявило землю и имущество своей собственностью….
Валу даже не заглянул туда, лишь побродил в знакомых лесах на холмах. Эти тропы, средь густых крон, длинных стройных, поскрипывающих на ветру стволов, крутые обрывы, лужайки, залитые лунным светом в загадочной ночной тишине….
В одну ночь из таких прогулок, валу услыхал сильный хлопок, крики, шум возни топот множества ног, насмешливое, злобное ржание (человеческим смехом это было назвать нельзя), да стук по чему-то металлическому. Джедай-изгнанник напряг слух, благодаря Силе увеличил его в радиусе, и определив источник этих звуков, спустя секунды уже был на месте.
На тракте завалившись на бок, находился дымящийся лэндспидер. Машину со всех сторон обступила кучка людей, с оружием в руках (от бластерных винтовок, до обыкновенных суковатых палок). В открытой кабине, жавшись друг к другу, сидели мужчина средних лет и девушка лет семнадцати. То что бандиты совершают налёт, было очевидным.
О корпус машины то и дело пробовал на прочность палку лидер шайки. Высокий жилистый парень с копной соломенных, засаленных волос с выпирающей нижней челюстью. От каждого стука девушка вздрагивала и не выдержав, разразилась громким плачем.
«- Реви, реви!» – басил дылда, омерзительно улыбаясь и хитро поблескивая глазами. – «Визжать ты будешь, громче портовой сирены, когда я тебя трахать буду! Только никто тебя не услышит в этих-то дебрях! Ха-ха-ха-ха-ха!»
«- Я вот услышу.»
Все разом повернулись к незнакомцу, который точно из воздуха соткался.
«- Проваливай, целее будешь.»
Верзила вытащил упирающуюся, вопящую девицу из кабины, её отца стукнули прикладом и вытолкали из лэндспидера.
Главарь банды уже срывал платье с дочери торговца… как в воздухе, что-то свистнуло, загудело и тьму разогнал луч зелёного света.
С животном рыком Валу бросился на негодяев, те видимо никогда не видели светового меча и про джедаев слыхом не слыхивали, со смехом и азартом кинулись в атаку на одиночку.
Римсен кромсал их как капусту: ампутировал конечности, вспарывал животы, рубил головы, уродовал лица…
Остался лишь главарь банды, теперь слёзно молил о снисхождение он сам.
«- Не убивай!»
Детина заслонился руками, луч зелёного пламени отсёк обе.
Он истошно выл, хрипел, извивался, как уж на сковородке. Валу дезактивировал меч и с размаху наступил на подбородок поверженного Зла, затем ещё раз и ещё, пока каблук сапога не раздавил лицевые кости, и тот не стих на веки вечные.
Валу повернулся к торговцу и его дочке, в надежде услышать слова благодарности, но увидел лишь лица, искажённые диким ужасом. С криком: «Убийца!» торгаш подхватил дочку и вместе они убежали во мрак ночи….

Нужно было овладевать каким-нибудь ремеслом и делом. Но какое применение в жизни за пределами Храма, могли найти навыки джедая и храмового школяра?
Валу стал слоняться по Галактике от системы к системе, в основном с преобладанием сельской природной местности. За кредиты он избавлял посевы и теплицы фермеров от посягательств, проказливых зверушек, от терроризирующих посёлки хищников. Валу быстро заработал репутацию хорошего и опытного охотника, который знает толк в разделке видах и породах опасных для человека зверей…. После Войны Клонов Валу Римсен осел на Дантуине в районе Сиреневых Холмов, где работы было хоть отбавляй…

9. Непревзойдённый боец стиля одноручного оружия (будь-то световой меч или вибро). Меткий стрелок, опытный охотник и ловец, знает толк в разделке различных животных. В уровне владения с Силой может похвастаться разве что, слабым гипнозом и телекинезом.
10. Световой меч (цвет клинка зелёный), приборный пояс, охотничьи принадлежности, бластерный пистолет.